Так, в литературном отделе газеты "Зюддойче Цайтунг" некто Иван Нагель критически рассматривает распространенное идеологическое словоупотребление, которое часто можно встретить в экономическом отделе той же "ЗЦ". Господин Нагель пишет следующее:
"Облегчение процедуры увольнения приведет к увеличению количества рабочих мест. Лишь потому, что каждое увольнение устраняет одно рабочее место, вместо того, чтобы его создать, у некоторых публицистов возникает потребность преобразить процедуру увольнения в "придание гибкости рынку рабочей силы" ("ЗЦ", 30.5.2003).Экономический отдел газеты "Зюддойче Цайтунг" не желает такое терпеть и, в свою очередь, просвещает читателя о более глубоком смысле "ослабления защиты от необоснованного увольнения":
"Придание гибкости означает возможность быстро реагировать на изменения и таким образом снова открыть для себя путь к увеличению объема продаж и повышению зарплат. Ослабление защиты от необоснованного увольнения означает не просто право работодателя выбрасывать людей на улицу. Предпринимателям в хорошие времена будет легче нанимать персонал, потому что они будут знать, что в трудное время это не поставит существование фирмы под угрозу... Никто не знает(!), сколько рабочих мест на самом деле возникнет, если защита от необоснованного увольнения будет ослаблена. Но с большой уверенностью можно сказать, что еще много рабочих мест будет потеряно, если ничего не изменится" ("ЗЦ", 02.06.2003)."Придание гибкости", – отвечает редактор экономического отдела "ЗЦ" господину Нагелю, – это вовсе не "преображение", а экономическая необходимость, дающая предпринимателям "возможность быстро реагировать на изменения". В этой возможности им, дескать, отказано – к примеру, путем "защиты от необоснованного увольнения". Это, в свою очередь, навязывает им необходимость увольнять. "Логика", которая здесь царит, довольно абсурдна: оказывается, предприниматели увольняют в таких массовых количествах, потому что не могут легче увольнять. "Защита от необоснованного увольнения", которая якобы не дает им увольнять, приводит к тому, что они тем более увольняют. Поэтому нужно сделать все наоборот. Если предоставить капиталисту возможность легче увольнять, тогда он сможет легче нанимать. Правда, это только потенциальная возможность – обещать редактор по экономическим вопросам ничего не может: "Никто не знает, сколько рабочих мест на самом деле возникнет, если защита от необоснованного увольнения будет ослаблена". Но с другой стороны, ясно одно: не имея этой возможности, капиталисты будут продолжать в том же духе. По этой "логике", капитал создает массовую безработицу, поскольку ему чинили препятствия – в данном случае: не давали легче увольнять. Тогда налицо не свобода предпринимателей, а наоборот: их вредоносное ограничение. Поскольку предприниматели якобы не могли действовать так, как хотели, и все время должны были реагировать на препятствия, – поэтому якобы возникла эта безработица. Следуя этой логике, можно прийти только к одному выводу: чем больше нужды капитал создает для других, тем больше надо с ним считаться – и это значит, что нужно безоговорочно принять все его условия. Кто выступает за "создание рабочих мест", ни в коем случае не должен становиться на сторону тех, кто в них нуждается: ведь все, что принесет им пользу, – на самом деле или даже предположительно – окажется очередным препятствием для капитала. И вообще: ставить условия может лишь капитал, а кто хочет работать, чтобы жить на зарплату, тот не должен ставить условий, а все свои требования обязан выбросить из головы. Конечно, безработные нуждаются в рабочем месте, чтобы жить на заработанные там деньги, а работа им лишь для того и нужна, чтобы кое-как сводить концы с концами, но в требованиях о "создании рабочих мест" это не может и не должно иметь значения, на устранение нужды людей нельзя обращать внимание – как раз исходя из этой нужды.
Экономический отдел "ЗЦ", как это всегда происходит на его страницах, блестяще раскрывает безнадежное содержание требования о "создании рабочих мест". Кто высказывает такое требование, считает одну вещь совершенно естественной и не подлежащей сомнению, так сказать "основой общественных отношений", которую и обсуждать-то не стоит: большинство людей могут зарабатывать на жизнь, лишь работая на чужую собственность – а собственник, в свою очередь, дает им работу лишь тогда, когда она приумножает его богатство. Следуя этой "предпосылке", из отсутствия рабочих мест делают только один вывод: основополагающее условие "создания рабочих мест" не выполнено, приумножение чужой собственности не ладится. В этом заключается жестокость требования о "создании рабочих мест": для безработных не требуют ничего, кроме возможности приумножать чужое богатство. Более того, любое требование о материальном благополучии наемных работников должно спасовать перед этим богатством, чтобы его процветание было обеспечено, – ведь иначе "рабочих мест" не будет.