"Ничто
не будет таким как прежде - уж мы об этом позаботимся!"
Еженедельный
анализ событий от издательства GegenStandpunkt на радио Lora
(Мюнхен) от 08.10.2001
"После 11 сентября ничто не будет таким как прежде!" – Ну,
конечно!
Террористы, дескать, на самом деле умудрились изменить все, из чего состоит прекрасный
свободный мир рыночной экономики и демократически организованного империализма:
Стало быть, с 11
сентября
для истребления неудобных государств НАТО больше не ведет войн, при которых потери среди
мирного населения, в том числе "невинных женщин и детей", "к сожалению, неизбежны"?
банальное
приумножение накопленного в виде капитала богатства так называемых промышленно развитых государств больше не
ведет к "к сожалению неизбежным" побочным эффектам – ко все больше увеличивающейся бедности среди хронически
голодающего населения "стран третьего мира" и среди употребляемого "нашей" экономикой – либо отброшенного за
ненадобностью – человеческого материала?
главенство выгоды над качеством продукции в высокоразвитых
производственных компаниях процветающей рыночной экономики больше не представляет угрозы для здоровья и даже
для жизни потребителей (пример: коровье бешенство)?
благоразумные граждане сделали наконец
соответствующие выводы из смертоносных возможностей применения религиозного безумия, которое
(предположительно) стоит за терактами, и приняли единственно верное решение – навсегда покончить с этой
бессмысленной и опасной для жизни чепухой?
Ничего подобного!
Политические администраторы мирового
бизнеса еще более уверенно демонстрируют, что террористы ни за что не смогут помешать им и в дальнейшем
управлять миром так, как им заблагорассудится, и теми же методами, которые они применяли и до событий
11 сентября. Открыто признавая свой фундаментализм, который является основой демократийно-западного
единоличного правления миром, они угрожают остальному миру не останавливаться ни перед каким насилием, чтобы
установить свои масштабы мирового порядка. Для этого, начиная с 7-го октября, по городам Афганистана
наносятся "ответные удары" бомбами и ракетами.
*
Америка со своей монополией
устрашения давно уже научила весь мир, что противостояние своему мировому надзирателю будет стоить, как
минимум, тяжелых потерь, а, как максимум, собственной государственности. Восстание против этого мирового
порядка рассматривалось Америкой и ее партнерами как преступление, непокорные государства объявлялись
преступниками, после чего самозваная мировая судебная палата под названием США выносила им приговор и
соответственно наказывала.
Тут конечно не могло обойтись без того, что националисты со всего мира
реагируют антиамериканизмом на непрерывно навязываемое им господство американского государства. Эти
националисты бывают двух видов.
Во-первых, это члены Европейского союза, которые постепенно становятся
конкурентами Америки в борьбе за мировую власть. Они стали задаваться вопросом: а не вызван ли терроризм
отчасти и тем, что Америка немного переусердствовала в стремлении овладеть миром? А не перестарается ли
американский президент при нанесении "ответных ударов" и не принесет ли это терроризму еще больше
сторонников? Поэтому члены Европейского союза потребовали права на участие в принятии решений и в массовых
убийствах, совершаемых под видом борьбы с предполагаемым терроризмом и с поддерживающими его
государствами.
Во-вторых, это отдельные государства, которым приходится признавать тот факт, что
вследствие самого обыкновенного хода американского бизнеса и американской мировой политики ущемляются их
интересы. В этих странах есть достаточно людей, объясняющих все беды, от которых в их глазах страдает народ,
недостаточной могущественностью своего государства или предательством властей по отношению к своему народу.
То есть и там господствует самый обычный политический образ мыслей – забота об интересах своей страны и
разделение остального мира на друзей и врагов своего государства. Таким образом, и в этих странах,
осужденных на подчинение или беспомощность, политизированные люди находят достаточно причин быть против
Америки, в связи с чем Вашингтон регистрирует в таких государствах "антиамериканские настроения".
В связи
с событиями 11 сентября Америка испытывает необходимость в самокритике по вопросу мирового господства – и
ставит себе боевую задачу проведения долговременной мировой войны с "терроризмом":
Каждое государство
на земле необходимо принудить к тотальному проамериканизму. Кто не согласится вести "антитеррористическую"
войну за Америку и для Америки, тот сам объявляет себя вражеским государством.
Очевидно, все еще есть
такие государства, в которых наблюдается или предполагается "активность", направленная на поддержку
терроризма. (Буш говорил о шестидесяти государствах – то есть почти полмира, которые все еще не полностью
находятся под контролем Америки!)
Начиная с этого момента, нужно все эти государства, невзирая на их
суверенитет, путем насильственного вмешательства во все их внутренние дела, строго обязать к тому, чтобы они
подавили в своей стране любую "активность" такого рода.
Конфликты в этих странах наверняка из-за этого
обострятся. Уже ожидаются гражданские войны – например, в Пакистане.
Это изменение того, что наивно
называют "положением в мире", уж точно не является делом рук терроризма, из-за которого якобы ничто не будет
таким, как прежде, – этим изменением мы обязаны исключительно реакции господствующей над миром Америки на
теракты. Именно потому, что для Америки невыносим любой удар по ее господству, она наносит ответный удар со
всей своей силой. И чтобы всем была ясна цена неповиновения, этот "ответный удар" наносится таким образом,
чтобы камня на камне не осталось – а вина за гибель сотрудников ООН и прочих "невинных жертв" списывается,
естественно, на укрывателей терроризма.
*
Терроризм якобы ответствен за глубокие
изменения и в нашей стране. В многочисленных статьях критические журналисты изголяются в изображении
полицейского государства, которое, однако, вследствие борьбы с терроризмом стало, дескать, "к сожалению",
необходимым. Но в заботах о нашей безопасности не надо, мол, забывать и о нашей свободе.
Но действительно
ли это так, что терроризм навязывает демократии такой крен в вопросах внутренней безопасности или даже
однобокость, якобы глубоко чуждую всему ее существу? Ведь принципиальный спор по вопросу выбора между
свободой и безопасностью ведется с самого начала существования демократии. И конституция этот спор
однозначно разрешила: если государство приходит к выводу, что его неограниченный контроль над гражданами
находится под угрозой, то оно имеет право ставить свою свободу выше свободы своих граждан. Поэтому
демократическое государство всегда считает необходимым надзор за своими гражданами; ни на минуту оно не
прекращает подозревать их в том, что они могут использовать свою свободу для того, чтобы развернуть
антигосударственную или антикапиталистическую деятельность – поэтому оно предоставляет конституционным
органам достаточно свободы для выслеживания и борьбы с такими действиями. И уж если государство имеет полное
право само решать, в какой степени оно ограничивает (или не ограничивает) свободу своих граждан, то из этого
становится ясно, что является фактом в соотношении между свободой и безопасностью: знаменитые
демократические права и свободы – это не то, что каждый гражданин получает так сказать при рождении и к чему
государство должно питать уважение; это те свободы, которые государство предоставляет своим гражданам для
того, чтобы они использовали их так, как это нужно государству.
В "борьбе с терроризмом" Шили и
Бекштайн* предоставляют себе достаточно свободы, чтобы как можно жестче ставить своих граждан, а в
особенности каждого иностранца под подозрение. Вновь открыв сезон охоты на засланных агентов, государство
таким образом осуществляет самокритику: оно обвиняет себя в грубой халатности, приведшей к тому, что
правовой статус граждан (и в особенности иностранцев) позволяет заводить дело только в том случае, если
имеется конкретное подозрение. Но отныне каждый человек будет с самого начала считаться подозреваемым. Чего
до сих пор было достаточно, чтобы считаться порядочным гражданином – не иметь конфликтов с государственной
властью, соблюдать законы, не выделяться среди себе подобных – теперь государству мало.
Одно время велись
дебаты по поводу "прозрачного гражданина". И говорилось, что демократия отличается от диктатуры – "Штази,
Штази!" – тем, что демократический режим относится с уважением к частной сфере своих граждан. А теперь вдруг
граждане даже не могут быть для государства достаточно прозрачными. И кто теперь громко кричит: "Полицейское
государство!" – тому Шили и Бекштайн скажут, что он встал не на ту сторону в выборе между демократией и
терроризмом.
*
"Скорбь и ужас" в дни после 11 сентября были якобы настолько
подавляющими, что "ничто больше не будет таким, как прежде". Круглые сутки в речах политиков, в прессе и по
телевидению выражалось соболезнование жертвам событий в Нью-Йорке и Вашингтоне. Однако погибшие, а также их
близкие и родственники отходили все больше на задний план общественного сочувствия. Круг пострадавших
становился день ото дня все шире, общественное соучастие приходилось все больше на счет старых
знакомых:
Страховым компаниям пришлось принять на себя тяжелый удар – возможно, они получат меньше
прибыли?
Количество пассажиров на авиалиниях резко уменьшилось – не должно ли государство поддержать
авиакомпании, а заодно и всю туристическую промышленность?
На биржах падают курсы акций – кого они утянут
за собой?
"Борьба с терроризмом" должна быть профинансирована – а не повредит ли конъюнктуре
Айхелевское** повышение налогов?
Государства увеличивают свои затраты (неважно на что – на борьбу с
терроризмом или на спасение попавшего под угрозу капитала) – не приведет ли это к дефициту бюджета?
А
может быть, "нам" даже грозит упадок мировой экономики?
Каким образом государства могут этот упадок
предотвратить – может быть, как раз с помощью "борьбы с терроризмом"?
Публично выражаемая "скорбь" и
многогласно провозглашенный "ужас" самым открытым, честным и жестоким образом сводится к тому, что имеет
значение на самом деле: а как идут дела у капитализма? Терроризм потревожил нормальный ход капиталистических
дел. Чтобы восстановить этот нормальный ход дел, ведущие государства демократического империализма чувствуют
себя вынужденными идти на силовые действия. Как они должны выглядеть? Ничего нового им в связи с этим в
голову не пришло: они обещают применять как можно больше насилия. 7-го октября был совершен первый такого
рода акт насилия, и свободный мир уже с нетерпением ждет следующих успехов англоамериканской машины
уничтожения. Единственный вопрос, который задает себе демократический мир по поводу этих событий: а принесет
ли это насилие желаемый результат?
В ходе этого в мире действительно может кое-что измениться.
*
Шили и Бекштайн – министры внутренних дел Германии и Баварии.
